Форум » Древний мир - Легионы и Пирамиды » Западный поход Александа Македонского » Ответить
Западный поход Александа Македонского
Shurik: Новый приступ македонян был намного яростнее предыдущего. Крики неслись со всех сторон сразу, и никто не понимал, где нужно защищаться в первую очередь. Сам Александр находился подле громадной башни на колесах; она была выше всех городских укреплений, и каждый из ее этажей ломился под тяжестью катапульт и баллист. Когда ее придвинули вплотную, на осажденных обрушился ливень стрел и камней и смел их со стены. Александр поспешил воспользоваться успехом и развить его: он выслал вперед без малого полтысячи союзных самнитов с мотыгами, чтобы разрушить стену снизу. Мигом появились широкие бреши, и неприятельские отряды хлынули в город. Тут они захватывают какую-то высотку, втаскивают на нее катапульты и баллисты и обводят валом, так что внутри вражеского города у них появляется своя крепость. Но и римляне возводят новую стену, отгораживая еще не захваченную часть города. Обе стороны и строят, и сражаются с величайшим напряжением сил, но с каждым днем все теснее становится убежище защитников Рима. Растет жесточайшая нужда, вызванная долгой осадою, тает надежда на помощь извне, ибо союзники далеко, а все окрест — в руках врага. Александр на время покинул Рим, чтобы усмирить восставшие племена, но натиск осаждающих нисколько не ослабел. Напротив, были пробиты таранами новые бреши, и Александр, вернувшись, повел своих на приступ городской цитадели. После ожесточенного боя, который и тем, и другим стоил многих убитых, часть цитадели была взята. В эту пору двое посредников — один римлянин и один капуанец — пытались хлопотать о мире, но безуспешно. Римлянин Марций по собственному почину, не открываясь никому из сограждан, ночью пришел во вражеский лагерь, рассчитывая хоть сколько-нибудь тронуть Александра мольбами и слезами. Но, услыхав, на каких чудовищных условиях соглашается даровать римлянам мир разъяренный победитель, он из посредника превратился в перебежчика и остался у неприятеля: человек, который решится передать римлянам эти условия, немедленно умрет, утверждал он. Но капуанец Деций все же решился. Он был воином Александра, но еще задолго до войны получил от города Рима почетное звание друга и гостя. Не сомневаясь, что побежденные телом побеждены и духом и что Марций просто не желает возвращаться в осажденный город, Деций открыто приблизился к вражеским караульным, передал им свое оружие и сказал, что хочет говорить с главою города. Тотчас собралась большая и пестрая толпа, но стража удалила всех посторонних, остались только сенаторы, и Деций произнес такую речь: — Если бы ваш земляк Марций, который приходил к нам просить мира, вернулся в Рим с условиями Александра, вы бы меня здесь не видели. Но он остался у врага: либо по собственной вине — если притворился, что боится вашего гнева, либо по вашей — если говорить вам правду и в самом деле опасно. А потому, помня старинную дружбу, которая нас с вами связывает, прихожу я. Вы должны знать, что и теперь есть еще пути к спасению и миру, хотя силы ваши иссякли, а надежда на помощь со стороны галлов рассеялась. Конечно, этот мир не назовешь справедливым, но иного выхода нет. Победителю принадлежит всё, и что бы он ни оставил побежденным, надо считать подарком и благодарить за щедрость, а что бы ни отнял — смириться и не думать о потерях. Победитель отнимает у вас город, который и так уже почти весь в его руках, но оставляет вам ваши поля и сам назначит место, где вы построите новый город. Все золото и серебро, какое есть в частных домах и в казне, вы должны отдать, но жизнь и свободу вы сохраните — и вы сами, и ваши жены, и дети, — если согласитесь покинуть Рим без оружия и без поклажи. Вот требования Александра, и, хотя они тяжелы и жестоки, сама Судьба ваша советует их принять. И я тоже советую вам: примите их, подчинитесь — это все-таки лучше, чем подставить грудь под вражеский меч и обречь на рабскую долю своих жен и детей. Пока Деций говорил, толпа, окружавшая сенат, мало-помалу проникла в самое здание, и простой люд смешался с сенаторами. А городские власти, не дав капуанцу никакого ответа, внезапно и поспешно выбегают наружу, сносят на площадь золото и серебро из казны и из собственных домов и всё мечут в костер; иные и сами бросаются в тот же огонь. Весь город объят страхом и смятением, и тут со стороны цитадели доносится шум нового приступа: башня, по которой долго били тараны, наконец обрушилась, и в пролом врывается отряд самнитов. Осмотревшись, они дали знать полководцу, что ни караулов, ни стражи нигде — ни на стенах, ни на ближних к стенам улицах — не видно, и Александр решил не упускать счастливого для себя случая. Он двинул вперед все войско, и в один миг город был захвачен. Воины получили распоряжение никому из взрослых пощады не давать. Исход дела показал, что этот жестокий приказ был необходим: граждане либо запирались в домах, поджигали их и сгорали заживо вместе с женами и детьми, либо с оружием бросались на врага и бились до последнего дыхания. Добыча взята была громадная, хотя много имущества римляне нарочно испортили и погубили сами, да и пленных удалось захватить не так уже много — разъяренные солдаты резали всех подряд, и взрослых, и детей. Осада Рима длилась тринадцать месяцев.
Ответов - 12
sas: Полностью пока не достал, но в магазине краем глаза минут пять начала посмотрел-и очень удивился. Оказалось маяк в Александрии Египетской был построен уже к 283 г. до н.э. ! Я же говорил, что этот фильм будет чистейшей воды АИ :)!
Tim: Shurik пишет: цитатаАлександр, вернувшись, повел своих на приступ городской цитадели. Для того, чтобы штурмовать Капитолий, Рим надо, в общем-то, взять. Та же Курия, которая дальше по тексту в руках римлян, должна, мне кажется, уже попасть на момент штурма Капитолия в руки захватчиков. Shurik пишет: цитатаПосле ожесточенного боя, который и тем, и другим стоил многих убитых, часть цитадели была взята. (...) и тут со стороны цитадели доносится шум нового приступа: башня, по которой долго били тараны, наконец обрушилась Капитолий у Вас точно альтернативный - туда можно затащить тараны, его можно взять не целиком, там башни (??) есть... Shurik пишет: цитатаОсмотревшись, они дали знать полководцу, что ни караулов, ни стражи нигде — ни на стенах, ни на ближних к стенам улицах Не пойму совершенно, где это всё происходит. По контексту всё на том же Капитолии, но откуда там столько улиц? В целом симпатично и правдоподобно - как-то похоже Рим, наверное, и пал бы, да.
Alternator: Меня тоже смутили альтернативные римские укрепления. Но будем считать, что это летописец приукрасил. :)
sas: Где-то что-то подобное на форуме уже было...(ЕМНИП конечно :))
bhut: Я не знаю где на форуме, а у Алешкина на самиздате есть нечто подобное (Александр громит Рим и др.)
Malcolm: Где-то я это уже читал... А! вспомнил. Очень смахивает на описанием Ливием гибели Сагунта (то ли 20я, то ли 21я книга). Даже слишком очень... По моему это плагиат . Даже стилистика оригинала сохранена. Надо уточнить автора перевода.
Malcolm: Для Malcolm: Точно Ливий, книга 21я, но перевод странный, не Зелинский ( выложен на http://www.ancientrome.ru) цитатаТогда два человека, сагунтиец Алкон и испанец Алорк, сделали попытку примирить враждующие стороны – правда, без особой надежды на успех. (4) Алкон без ведома сагунтийцев, вообразив, что его просьбы сколько-нибудь помогут делу, ночью перешел к Ганнибалу; но, видя, что слезы никакого впечатления не производят, что Ганнибал, как и следовало ожидать от победителя, ставит ужасные условия, он, из посредника превратившись и перебежчика, остался у врага; по его мнению, тот, кто осмелился бы предлагать сагунтийцам мир на таких условиях, был бы убит ими. (5) Требования же состояли в следующем: сагунтийцы должны были дать турдетанам47 полное удовлетворение, передать все золото и серебро врагу и, взяв с собою лишь по одной одежде на человека, покинуть город, чтобы поселиться там, где прикажет Пуниец. (6) Но между тем как Алкон утверждал, что сагунтийцы никогда не примут этих условий, Алорк заявил, что душа человека покоряется там, где все средства к сопротивлению истощены, и взялся быть истолкователем условий предлагаемого мира: он служил тогда в войске Ганнибала, но считался, согласно постановлению сагунтийцев, соединенным с ними союзом дружбы и гостеприимства48. (7) И вот он открыто передает свое оружие неприятельскому караулу и проходит за укрепления; по его собственному желанию его ведут к претору Сагунта, (8) Тотчас же сбежалось к нему множество людей всех сословий; но начальник, удалив толпу посторонних, привел Алорка в сенат цитата14. (1) Между тем толпа, желая слушать речь Алорка, мало-помалу окружила здание, и сенат с народом составлял уже одно сборище. Вдруг первые в городе лица, прежде чем Алорку мог быть дан ответ, отделились от сената, начали сносить на площадь все золото и серебро, как общественное, так и свое собственное, и, поспешно разведши огонь, бросили его туда, причем многие из них сами бросались в тот же огонь. (2) Но вот в то время, когда страх и смятение, распространившиеся вследствие этого отчаянного поступка по городу, еще не улеглись, раздался новый шум со стороны крепости: после долгих усилий врагов обрушилась наконец башня и когорта пунийцев, ворвавшаяся через образовавшийся пролом, дала знать полководцу, что город врагов покинут обычными караульными и часовыми. (3) Тогда Ганнибал, решившись немедленно воспользоваться этим обстоятельством, со всем своим войском напал на город. В одно мгновение Сагунт был взят; Ганнибал распорядился предавать смерти всех взрослых подряд51. Приказ этот был жесток, но исход дела как бы оправдал его. (4) Действительно, возможно ли было пощадить хоть одного из этих людей, которые частью, запершись со своими женами и детьми, сами подожгли дома, в которых находились, частью же бросались с оружием в руках на врага и дрались с ним до последнего дыхания. 15. (1) Город был взят с несметной добычей. Многое, правда, было испорчено нарочно самими владельцами; правда и то, что ожесточенные воины резали всех, редко различая взрослых и малолетних, и что пленники были добычею самих воинов. (2) Все же не подлежит сомнению, что при продаже ценных вещей выручили значительную сумму денег и что много дорогой утвари и тканей было послано в Карфаген. (3) По свидетельству некоторых, Сагунт пал через восемь месяцев, считая с начала осады, затем Ганнибал удалился на зимние квартиры в Новый Карфаген Чистый плагиат.
Alternator: Товарищ Malcolm, с плагиатом вы погорячились. Мы тут таким плагиатом регулярно занимаемся. Именно так и будут реальные летописи выглядеть в АИ-мире. См. Александр Македонский жив!
Malcolm: Для Alternator: Плагиат, плагиатом, но не до такой же степени, когда берут перевод и заменяют там Ганнибала на Александра, а Сагунт на Рим. Надо же меру знать.
Alternator: (удивлено) Да причем здесь мера? Это же альтернативная летопись альтернативного Тита Ливия. Вы бы заглянули по ссылке, там вы еще много таких найдете. Вашему возмущению не будет предела.
Malcolm: Для Alternator: Одно дело, когда сочинение как-то творчески обрабатывают, а другое дело, когда эта переработка заключается в перемене фамилий. Я этого Ливия и именно 21ю книгу в оригинале читал и я несказанно возмущен таким подходом к ней. Плагиат надо делать с умом, а здесь и ума не нужно, просто ситуацию перенесли и все. Все равно . Это некачественный плагиат .
Tim: Первая половина, кстати, очень, очень похожа на Аррианово описание взятия Тира Александром (по памяти, по книжке не проверял).
полная версия страницы