Форум » Творчество АИ-писателей » Последний император или еще один щит на вратах Цареграда » Ответить
Последний император или еще один щит на вратах Цареграда
Han Solo: «…В лето шесть тысяч девятьсот шестьдесят первого от сотворения года пришел с Востока царь с неисчислимым воинством и стал под Царьградом. И сказал он базилевсу Константину: «откажись от престола и отдай мне Царьград без войны. Будешь же ты за это вознагражден щедро и получишь столько земли, сколько нужно тебе и твоим людям». Но отказался Константин, и выбрал битву не на живот, но насмерть. И погиб он в этом бою, а царь взял город и начал править там» Неизвестный сербский летописец XV века 1453 год от р.х., Константинополь Посланец сверкнул белоснежными зубами и, прищурившись, произнес на чистейшем, без самого малого намека на акцент, греческом - Мы предлагаем вам исключительно почетные и выгодные условия. Мой повелитель пока еще милостив, а в вашем положении не слишком-то разумно проявлять излишнюю принципиальность. - Как бы то ни было, мой ответ – нет. И он окончательный, – отчеканил Константин, борясь с непреодолимым желанием обнажить клинок и зарубить нахального варвара на месте. Посланник посмотрел на императора как-то устало, и при этом с каким-то странным любопытством. Примерно так же любопытствует слон, ненароком заметивший заливающуюся от злости у его ног моську. - Что ж, это ваш выбор. Но мой повелитель дает вам еще сутки на размышление. Дальше вы знаете. 24 часа – воля, первый выстрел – неволя, штурм – смерть. Ворота крепостных стен захлопнулись за парламентером. Константин погрузился в мрачные размышления. Уже три месяца бесчисленные орды азиатов стояли под стенами города имени его легендарного пращура. Поначалу это не слишком испугало византийцев. В конце концов, Константинополь знавал десятки осад, и лишь однажды врагу удалось овладеть городом, - да и то обманом. Все остальные попытки разбились о неприступную каменную твердыню Царя Городов. Обороняющиеся всегда имели необходимые запасы продовольствия, так что осада могла длиться годами. Жители города были уверены, что враг, как всегда, не выдержит и дрогнет первым. Но на сей раз все было немного иначе. Слишком велик был численный перевес противника. Больше ста тысяч солдат, сотни пушек и кораблей – наступавшая орда была поистине неисчислима. Более того, враг был еще и умен – как ловко они сумели под покровом ночи протащить свои корабли по суши в обход цепи, отделявший Золотой Рог от Босфора! А по другую сторону стен им противостояла лишь горстка вооруженных людей, для которых «Империя» и «долг» не были пустыми словами. За них, за своего императора, они готовы были отдать жизнь не задумываясь. И, казалось, им все равно, будет ли эта жертва иметь хоть какой-то смысл. Но как же их было мало! И помощи тоже ждать было неоткуда. Проклятые латиняне! На какие только уступки не пошли греки, чтобы ублажить западных послов. Константин и Патриарх даже согласились на страшное святотатство и унижение, проведя в Святой Софии службу по униатскому образцу вместе с легатами Папы. Император увещевал французских, итальянских, германских послов, напирая на то, что сегодня восточные нехристи возьмут Константинополь, а завтра будут стоять под стенами Рима и Парижа. Все тщетно. Западники уверяли базилевса в своей нижайшей преданности, после чего возвращались к себе… и все оставалось по-прежнему. Надо признать, подумал вдруг базилевс, враг, очевидно сознавая свою исполинскую силу, вел себя вполне благородно. Условия сдачи города, выдвигаемые противником, были поистине царскими. Императору предлагались обширные ленные владения в любой части новой империи по его выбору, право на свободу вероисповедания ему и его новым подданным и даже некоторая автономия. При желании базилевс мог даже занять крупный государственный пост во вражеском государстве. Однако Константину была чужда и омерзительна любая мысль о сдаче в плен, пусть и почетный. Он не был похож на своих предшественников – ленивых и жадных сатрапов, по вине которых некогда великая империя дошла до такого позорного состояния. Он вырос как воин, с детства увлекался военными играми, в совершенстве владел любым видом оружия и проявлял незаурядные способности к руководству армией. Он всегда был уверен, что именно на его долю выпало поднять наконец державу с колен, уничтожить ее врагов и заставить все окружающие народы трепетать перед Константинополем. Увы, мечты имеют обыкновение не сбываться. Но раз уж Империи суждено погибнуть, то он, Константин XI Палеолог, Последний Император, погибнет вместе с ней. Пускай даже нынче ее пределы заканчиваются за городскими стенами. * * * Обстрел начался утром, совершенно внезапно. Стоявшие на стенах защитники города всматривались в лагерь противника, но не видели никаких подозрительных перемещений. Как вдруг… Пол под ногами у Императора зашатался, он с трудом устоял на ногах. Из стены полетела каменная крошка. - Ишь ты, как жарят, нехристи, - прокомментировал один из стоявших рядом с Константином солдат, - Пушки у них посильнее здешних будут. Нашим бомбардирам до них ни за что не достать. Глухие удары раздавались тут и там на протяжении получаса. Тем не менее, большого урона крепости они не нанесли, хотя изрядно понервничать заставили. Наконец все стихло. Императору подумалось, что это не более чем акция устрашения. Настоящие события развернутся на стенах, а не в отдалении от них. И он был прав. Весь лагерь противника ожил, войска стремительно строились в боевые порядки. Одна за другой колонны выдвигались к крепостным стенам. Впрочем, никаких колонн здесь выделить было нельзя: к городу двигалось настоящее людское море, конца которому видно не было. От разноцветных одежд и головных уборов рябило в глазах. Стены разом ухнули, выплевывая десятки смертоносных снарядов навстречу наступающим. Кое-где они образовывали во вражеских рядах достаточно приличные проплешины. Впрочем, ненадолго – опустевшие пространства мгновенно заполнялись новыми людьми. …Шквальный огонь тысяч мушкетов, луков и арбалетов, казалось, не производил на надвигающуюся орду ровным счетом никакого впечатления. Те, кто шел в передних рядах, наверняка погибли все до одного. Но бесчисленная армия, будто зомбированная, продолжала свою неумолимую поступь к стенам. Наконец, противнику удалось забросить первую лестницу. Штурм начался. Тонны кипящей смолы и греческого огня возымели свое действие – большая часть неприятеля была отброшена от стены и спешно перегруппировывалась. Но нескольким сотням воинов, вооруженных тяжелыми кривыми саблями удалось-таки преодолеть лестницы и ворваться за парапет. Тут же их облепили разъяренные византийские солдаты. Константин с отрядом телохранителей пробился к одной из групп штурмующих. Началась свалка. Размахивая огромным бердышом, император ворвался в самый центр вражеской толпы, буквально расчищая перед собой территорию. Хлестала кровь, по сторонам летели руки, ноги, головы… Вокруг него быстро образовалось свободное пространство. Наконец, последний воин из пробившихся на стену полетел вниз. Воздух сотрясся от победных воплей греков. Однако радоваться им пришлось недолго. Воспользовавшись заминкой защитников, накатилась вторая волна штурмующих. И она была уже куда мощнее первой. По сотням лестниц вверх один за одним карабкались люди в шлемах и тюрбанах. Некоторые тут же следовали в обратном направлении, но большинству все же удалось достичь стены. Константин быстро сообразил, что оказался в окружении. - За мной, прорвемся к своим! - закричал он своим телохранителям. Отбросив бесполезный в ближнем бою бердыш, и выхватив меч, он бросился в самую гущу схватки. Стоя плечом к плечу, он и его люди медленно, но верно продирались через живую плотину врага. И когда они уже оказались в пяти шагах от башни, где стратиг Василий Геракл (прозванный так за колоссальный рост и физическую силу) успешно теснил наступающих врагов, откуда-то сзади сабля неприятеля нашла щель между шлемом и горловиной лат Константина… Так погиб Последний Римский Император, несомненно, незауряднейший военачальник и политический деятель. Родись он в другое время или в других обстоятельствах, он был бы обречен вписать бы не одну победную страницу в книгу Славы великой империи. Но история, как известно, штука жестокая, и сослагательного наклонения не имеет… * * * К полудню все было кончено. Узнав о гибели своего Императора, византийские солдаты пришли в уныние. Некоторое время сопротивление еще продолжалось и на стенах, и на улицах города. Однако когда осаждающие прорвались к главным воротам с внутренней стороны и сумели открыть их, даже самые отчаянные из защитников Константинополя поняли всю бесполезность своего мероприятия и предпочли ретироваться или сложить орудие. К сдавшимся не применяли никаких санкций, отконвоировав их в послужившую временной тюрьмой главную башню крепости. Их судьбу должен был решить царь победителей, пока же он занял императорский дворец и принимал изъявления покорности от оставшейся в живых элиты бывшей империи. В центральном зале самые знатные граждане Константинополя преклонили колени перед новым повелителем. - Встаньте, - торжественно сказал смуглый человек в белом тюрбане. – Я и мои воины не враги вам отныне. Константинополь – великий город и владеть им – огромное счастье для любого правителя. Греки слушали, затаив дыхание. - Мы долго ждали вас, потомки Искандера, - задумчиво продолжил царь – но, в конце концов, нам надоело ждать. И мы сами решили прийти к вам. С улицы раздавались лязганье железа, конское ржание и трубный слоновий рев. По мостовым Царьграда шагала по-прежнему непобедимая армия Индийской державы.
Ответов - 77, стр:
1 2 All
полная версия страницы